ПРОИСХОЖДЕНИЕ И ЖИЗНЬ ОХОТНИЧИХ СЛОВ.

[KENTAVR]

РУЖЬЁ.

Самое знакомое охотнику слово, вызывающее у него много ассоциаций. Не вдаваясь в различные варианты и тонкости, можно смело сказать, что это основное орудие, без которого немыслима современная охота.

Откуда же появился этот, ставший давно привычным, термин?.. Этимологическими исследованиями установлено, что ружьё-устройство для стрельбы дробью и пулей-слово собственно русское и произошло от общеславянского понятия «оружь»,что означает всякое оружие вообще. В свою очередь древнеславянское оружь обозначало первоначально обыкновенную палку-неплохое оружие в опытных руках.

Когда появились первые ручные огнестрельные устройства, возникли и названия им. Заморский термин-мушкет, пришедший на Русь из французского языка через польский, понемногу забывается, после того как вышел из употребления его носитель-устаревший самопал крупного калибра.

И слово самопал не прижилось, в отличии, скажем, от более позднего и родственного по конструкции самолета. А ведь ещё Гоголь писал в «Тарасе Бульбе», как «со всех сторон поднялось хлопанье самопалов».

Мало кому известно и давнишнее слово «гаковница», о происхождении которого догадаться не трудно. «Я как гакнул!..»-такое можно услышать и от современного слишком эмоционального охотника, когда он у костра рассказывает о своих похождением с ружьём.

Одного из «дедушек» современного ружья назвали пищалью, скорее всего из-за похожести на простейший музыкальный инструмент с таким же названием. Аналогичная старинной пищалке свирель и сейчас в большом почете у музыкантов. Опять же пример Гоголя: «Как только увидели козаки, что подошли они на ружейный выстрел, все разом грянули в семипядные пищали, и, не прерывая, все палили они из пищалей».

Интересно, что родственное слово «пистоль» из чешского языка перебралось в немецкий, потом в французкий, а затем, возможно, вместе с изделиями возвратилось оттуда к восточным славянам в виде пистолета.

Ныне пищалью не пользуются ни музыканты, ни вооруженные люди.

Практически забыто название для кремневого ружья, пришедшее из французского языка во времена Петра-фузея. Кстати, пехотинцев, вооруженных фузеей, называли фузилерами. В отличие от «мушкетёра», которому повезло благодаря романам А.Дюма, это название бойцов сейчас почти забыто. Только иногда встретишь старинное слово «фузея», когда автор иронизирует над какой-нибудь древней шомполкой.

Последней и до сих пор называется ружье, заряжающееся с дула. Без хорошего шомпола эту достаточно сложную операцию не проделаешь. Отсюда и название. С таким оружием много поохотился и описал его Аксаков. Сейчас, возможно, где-нибудь в самых глухих уголках Сибири и сохранились дедовское оружие. Да на Западе находятся любители возрождения охоты со старинными шомпольными ружьями. Их привлекает то, что надо хорошо думать, прежде чем выстрелить, потому что повторить выстрел можно будет только через минуту-другую.

Наверно, мало кто знает, что ещё более древнее фитильное ружьё называли татарским словом «мултук».

В белорусском языке ружьё имеет название - «стрэльба».

Происхождение его не трудно объяснить. Общеславянское слово «стрелять» - означало метать стрелами.

На Украине известна рушница. Название говорит само за себя. Не просто оружие, как, допустим, пушка, а ручное. Как не вспомнить слова из знаменитой Полесской легенды В.Короленко «Лес шумит»: «Рушницу не дробью заряжу не «леткой» на птицу, а доброю пулей на медведя».

В западной Европе в ходу были названия ручного огнестрельного оружия, знакомые и нам: ручная бомбарда, петронелла, аркебуза, кулеврина.

С развитием техники появились и новые понятия. Стоило мастерам, удовлетворяя запросы охотников, соорудить ружьё с двумя стволами, незамедлительно появилось естественное название ему-двустволка.

В Белоруссии ружьё с двумя стволами назвали дубальтовкой, взяв за основу латинский корень ду-два. Трехстволку или, проще говоря, тройник можно называть мало употребляемым заморским эквивалентом-дриллинг.

Дальнейший технический прогресс родил очередное обиходное слово-вертикалка. Вместе с ним появилось малоупотребительное-горизонталка, чтобы хоть как-то отличит прежнюю привычную двустволку от новомодной с вертикально расположенными стволами.

Не надо объяснять происхождение многих обиходных названий разных ружей: дробовик, ценралка, тулка, двадцатка, бескурковка-каждому понятно, откуда они взялись. Вообще есть, и, скорее всего не только у охотников, привычка у нашего народа придумывать названия любимому предмету. По мнению таких авторов, новое слово более коротко и ярко дает представление о предмете. Почти всегда так и бывает с новыми терминами. В пример можно привести дробомёт-просторечное название гладкоствольного автоматического ружья. Вот только прижевётся ли оно?

[KENTAVR]

НАРЕЗНОЕ ОРУЖИЕ.

После изобретения первых ручных огнестрельных устройств процесс их совершенствования пошел довольно быстро. Стреляя из гладкоствольных пищалей и мушкетов, стрелки убедились, что пуля, кувыркаясь в полете, далеко не летит и не часто попадает в цель. И сразу же возникла идея сообщить ей вращательный момент вдоль продольной оси, тогда ее не так-то просто будет опрокинуть или увести в сторону воздушным потоком.

Так появились первые нарезные ружья, у которых внутри ствола были сделаны винтовые нарезы. Отсюда и новые термины: нарезное оружие, винтовое ружье или винтовка. Даже удаленные от центров цивилизации сибирские охотники-промысловики издавна ценили преимущества винтовки перед гладкоствольным ружьём, и она стала их основным оружием для добычи зверя и птицы. Вот как писал известный А.Черкасов в своих «Записках охотника Восточной Сибири»: «Сибиряку гораздо выгоднее охотиться с винтовкой, нежели с дробовиком: винтовкой он бьёт всё, что на глаза попало: и медведя, и рябчика, и утку, а с дробовиком идти на хищного зверя он не отважится».

Облегченную укороченную винтовку, предназначенную первоначально для кавалерии, назвали карабином-словом французского происхождения. Оно прижилось во всех славянских языках практически без изменения.

Моделей нарезного оружия, используемых как для боевых действий, так и для охоты, бесчисленное множество. Многие из них получили названия по фамилии конструктора, например берданка. Правда, в руки наших охотников когда-то это оружие уже попало не нарезным, а гладкоствольным. Ствол берданки рассверливали, превращая боевое оружие в охотничье. От первого оставался продольно-скользящий затвор. Берданка, используемая охотниками в начале двадцатого века, отличалась надежностью и не прихотливостью, а название хорошо знакомо и нынешнему поколению.

Так же получил свое имя и менее известный у нас винчестер, а потому, что имеет винтовую нарезку.

Штуцер – мощное одноствольное или двуствольное оружие с откидывающимися стволами – используется для добычи крупных толстокожих животных и мало знакомо нашим охотникам. Его название заимствовано из немецкого языка в 18 веке от слова, обозначающего буквально обрез – укороченное оружие. Обрезы более знакомы нам по литературе, а людям старшего поколения – возможно, из жизни.

Великий мастер охоты Э.Хемингуэй писал: «Он услышал, как трахнул штуцер Уилсона – «ка-ра-уонг!» ещё раз «ка-ра-уонг!», и, обернувшись, увидел, что, лев, безобразный и страшный, словно полголовы у него снесло, ползет на Уилсона у края высокой травы, а краснолицый человек переводит затвор своей неуклюжей винтовки…»

Штуцера с более высокой начальной скоростью пули называют экспрессом. Слово латинского происхождения. Сразу можно догадаться, что изделие особенное, более сильное по сравнению с обычным.

[KENTAVR]

ДЕТАЛИ ОРУЖИЯ

Несомненно, что ствол - основная часть ручного огнестрельного оружия. Кстати, наверняка, поэтому в последнее время это слово стало широко применяться, особенно во множественном числе, и обозначает оно не деталь, а единицу стрелкового огнестрельного оружия. Ствол, что древесный, что оружейный, имеет общий корень со стеблем растения, в большинстве случаев прямолинейным. Оконечная часть ствола издавна зовется дулом, как нечто другое – полое, пустое.

Задняя часть ствола делается утолщенной и называется казенной частью, казенником потому, что когда-то на этой части ставилось клеймо государственного (казенного) завода.

Откуда появились названия «замок» и «затвор» в применении к оружию, и говорить нечего. Эти старинные общеславянские слова были использованы для появившихся новых механизмов, похожих по виду или по выполняемой функции на ранее известные предметы.

Одной из главных деталей ружейного замка или механизма является курок даже в так называемых бескурковых ружьях. Немцам в свое время выступающая и характерно изогнутая деталь спусковой систему ружья показалась похожей на петушка – так они называли. Через польский язык, где название перевели напрямую, «курек» попал в восточнославянские языки в виде курка. Не зная истории словообразования, можно подумать, что курок назвали потому, что на нем курился дымок фитиля. Ведь похожим на курок – устройством подносился зажженный фитиль к пороховой полке.

Интересно, что первые фитильные аркебузы назывались серпентиной, потому что тот же курок вместе со спусковым крючком напоминал другое животное – змею. На латинском она – серпеус.

Слова «приклад» и «ложа» (соврем. – ложе) имеют один общий корень, но рождение их происходило по-разному, и обозначают они разные понятия. Ложа – деревянная часть ружья – служила у первых образцов огнестрельного оружия для укрепления «уложенного» на ней ствола, чтобы его удобнее было держать в руках.

Судя по рисункам, например, сибирских винтовок, доживших чуть ли не до двадцатого столетия, мастера тогда не сильно заботились о прикладистости оружия к плечу стрелка. «Уложенный» ствол позднее стал у многих моделей отъемным, а ложей продолжили называть деревянную часть вместе с колодкой и замками.. Наверное, где-то к этому времени у ложи появился приклад – её широкая нижняя часть, которую прикладывали к плечу для удобства стрельбы. В свою очередь у приклада выделили и особо назвали его торец – затыльник; гребнем или щечкой назвали тот выступ, к которому стрелок прикасается щекой. Шейка – это переходная часть ложи от колодки к прикладу.

Кажется, происхождение названия объяснять не надо. Именно за шейку стрелок держит ружье, поэтому ее называют полупистолетной или пистолетной, в зависимости от ее формы. В последнем случае она напоминает рукоятку пистолета.

Выстрелить из старинного ружья было невозможно без шомпола, которым заталкивали, прибивали заряд в стволе. Это слово в 18 веке пришло через польский язык от немецкого штемпеля, обозначавшего тогда не принадлежность почтового работника, а пест, которым толкали что-нибудь, например зерно в ступе. Используемое раньше собственное славянское слово «прибойник» не прижилось. Ныне у шомпола совсем другая функция – им чистят стволы, но название сохранилось прежнее.

Неприметную, но важную детальку, прилепившуюся, словно мушка, на конце ствола, так и назвали. Этим же приемом воспользовались и женщины, называя мушками искусственные родинки, служащие украшением – одно время они были в моде.

Ремень для ношения оружия издавна называли погоном, как и любое другое приспособление для переноса тяжести на плече. Использовать это слово для обозначения армейских эполетов стали позднее.

Как ни пытались придумать для спускового крючка, или спуска, какой-нибудь особый термин, ничего не получилось. Не прижились ни собачка, употребляемое Сабанеевым, ни французская гашетка, любимая многими писателями, специализирующимися на военной тематике.

Происхождение названия такой специфической детали оружейного замка, как шептало, покрыто мраком.

Возможно, исследователи установили, откуда и когда оно появилось, но результаты их изысканий пока не стали широко известны. Так и хочется предположить, что таким словом названа та деталь, которая позволяет осторожно, без больших усилий, «шепотом» спустить курок.

[KENTAVR]

ЗАРЯДЫ И СНАРЯДЫ

Очень часто патроны и для охотничьего оружия называют боеприпасами. Не совсем подходит этот общеупотребительный термин к зарядам ружей и карабинов, не используемых в бою.

Самым ходовым словом, объединяющим все составляющие для заряжания самого разнообразного оружия, пожалуй, будет – заряд. Оно чисто славянское. Зарядить ружье или пушку – значит привести их в порядок, для чего нужно рядить, править. От этого же корня произошли и очень военное слово снаряд и мирное – наряд. «Забил заряд я в пушку туго», - говорил дядя, старый солдат из знаменитого стихотворения Лермонтова «Бородино». Кстати, туго, надежно нужно было прибивать и заряд в ружье, заряжавшемся с дула, потому и делали это крепким прибойником.

Порох – самая важная составляющая заряда – тоже имеет общеславянские корни. До 17 века его называли зельем, добавляя отличительный эпитет – огневое. Позднее, не без влияния польского языка, черно-серый порошок стали называть порохом. Из этого же корня, имеющего исходное значение пыль, порошок, произошли слова «перхоть» и «пороша». Любопытно, что два слова – «порох» и «пороша», хорошо знакомые охотнику и обозначающие весьма далекие друг от друга понятия, самые близкие родственники, вроде близнецов. Впрочем, они имеют и одинаковые физические свойства – рассыпчатость, рыхлость. Разве что цветом сильно отличаются.

Откуда пришло слово, дробь, для названия мелких свинцовых шариков, и объяснять не надо. На всех славянских языках дробить имеет смысл измельчать. В прежние времена дробь измельчали до такого размера, что существовало для самой мелкой определенное название – дунст. Такая дробь была знакома Аксакову. Это были мельчайшие свинцовые крупицы, на которые дунуть опасно – разлетятся. Но на самом деле название самой мелкой дроби произошло от немецкого слова.

Остальные названия постоянно усовершенствуемых зарядов в русский язык пришли в основном из французского, немецкого и польского, что связано с процессами изобретения, производства и распространения оружия. В белорусский язык попал немецкий «шрот» - дробь. А «куля», заимствованная из польского, перешла в русский язык в виде пули; «к» сменили на «п» под влиянием слов палить и пушка. Стоит отметить интересное и полезное свойство русского языка: незамедлительно появился глагол, должный обозначать процесс метания пули. Пулять, пульнуть – слова известные всем и достаточно часто употребляемые, правда, в словаре у них есть пометка – просторечные.

Соединенные в единое с помощью гильзы заряд, снаряд и воспламенитель назвали французским словом «патрон», обозначавшим первоначально в этом языке выкройку, трафарет. Возможно, прижилось оно именно потому, что патрон должен максимально точно подходить под патронник оружия.

Ну, а патронташ позаимствовали у немцев. У них «таш» - сумка, карман, в данном случае для патронов. Там же взяли и слово «гильза» - оболочка.

В книге Э. Штейнгольда «Всё об охотничьем ружье» говорится: «Некоторые неправильно называют капсюль пистоном». Фактически пистон – это затравочный стержень (брандтрубка) вместе с надеваемым на него колпачком, в котором находится ударно-воспламеняющийся состав. Наверное, охотники, не сильно вдаваясь в тонкости устройства воспламенителя, очень скоро стали называть пистоном сам колпачок, что и дошло до наших дней и о чём упоминает Штейнгольд.

Аксаков писал: «Русские охотники называют пистоны колпачками, потому что они надеваются на обращенную вверх затравку, как колпак на голову. Впрочем, пистоны фигурою своей больше похожи на шапки белорусских крестьян».

В русский язык слово пистон пришло в 19 веке из французского, а туда – из итальянского и имеет в своей основе такой же корень, как и в словах толочь, разбивать. Понятно, что, не ударив по пистону, не выстрелишь.

Нынешний капсюль, входящий в состав патрона и выполняющий ту же функцию воспламенения пороха, похож больше на капсулу – небольшую компактную ёмкость для лекарства или иного вещества, в нашем случае гремучей смеси.

Крупную дробь издавна называли картечью. В настоящее время она употребляется в основном охотниками. Но раньше картечь, активно использовали военные. Она обладала сильным поражающим действием, когда ею палили из пушки. Всё тот же лермонтовский дядя говорил: «Пора добраться до картечи…» имея в виду, что пора драться по-настоящему.

Слово картечь опять же пришло из Германии, куда в свою очередь попало из Франции.

[KENTAVR]

ОХОТНИЧЬИ СОБАКИ

«Собака – душа охоты», - сказал более ста лет назад патриарх охотничьей литературы и знаменитый охотник С. Аксаков.

С ним согласились все, кто знаком с этим благородным делом и прекрасным животным. С помощью своего покровителя собаки за долгие годы научились выполнять многие работы, и все же сначала четвероногий друг человека был охотником, помогая людям добывать насущную пищу. Увы, теперь умному животному не слишком часто приходится сопровождать охотника и работать в полную силу.

Слово «собака» мы употребляем частенько. К сожалению, многие привыкли использовать его в уничижительном смысле, желая оскорбить таким сравнением своего недруга. Не довольствуясь только этим названием преданного животного, для тех же целей используют и название его самки. Наверняка у тех, кому собака спасла жизнь или просто доставила много радости в жизни, язык не поворачивается так ругаться.

Оба эти слова имеют общеславянские корни. Слово «собака» заимствовано из иранских языков ещё в глубокой древности, во времена скифов, а слово «сука» имеет связь и с латышским языком. Слово «пёс» тоже знакомо всем славянам. Можно вспомнить известное польское ругательство «пся крев». Общепринятой версии его происхождения не существует, но ученые склоняются к мысли, что основой ему послужил латинский термин, означающий «смотрю», «наблюдаю» или «сторожу».

Не всякое даже широко распространенное домашнее животное имеет разнокоренные названия для самца, самки или детенышей. Туманно происхождение слова «кобель», хотя оно фиксируется в письменных источниках не так давно, всего лишь с 18 века. Возможно, произошло оно из осетинского языка. Процесс рождения слова, не ясен ученым. Не исключено, что оно появилось из Армении.

Для ловли разных диких животных требовались и собаки различного склада и достоинства. Названия широко используемых с давних времен пород охотничьих собак в большинстве случаев говорят сами за себя. Борзая – быстрая, гончая – гоняет, лайка – лает. В диалектах существует другое название лайки – сколуха. Оно возникло тем же путем от слова «скулить». И «выжлец» появился потому, что его предки умели выть, издавать визг. Звукоподражанием создано обидное слово «шавка». К счастью, последнее к охотничьим терминам не имеет отношения.

Легавые ложились, после того как находили затаившуюся в траве птицу. Потому и были так названы в Западной Европе. Оттуда путем прямого перевода это понятие через Польшу вместе с представителями породы попало в Росси. Но одновременно в русском языке надежно прижилось и английское слово «сеттер», в качестве породы собак, представленной многими разновидностями.

И названия многих других пород заимствовано напрямую из западноевропейских языков: курцхаар, дратхаар, фокстерьер и т.д.

Они так и прижились, а смысл понятен каждому любителю. Барсучья собака – даксхунд, получившая название от латинского таксус – барсук, превратилась в таксу – коротконогого мастера вытащить, выгнать из норы этого сильного представителя куньих зверей или лисицу.

Не сразу догадаешься, что такая милая и работящая собачка, как спаниель, произошла скорее всего из Испании, по крайней мере об этом говорит её название, которое во времена Сабанеева применялось и в более русском варианте – испанка.

Кокеры же – маленькие спаниели - названы так потому, что главное их назначение было разыскивать вальдшнепов (вальдшнеп по-английски – cock).

Любопытно происхождение слова «ублюдок». Так называют не нужную истинным собаководам помесь разных пород, хотя раньше таких изгоев правильно называли неублюдками, из-за того «что их родителей не смогли ублюсти от неправильного кровосмешения». Ещё Сабанееву пришлось разъяснять ошибочность термина, но все же он прижился быстро и надолго.

Когда, не без помощи собаки, человек научился запасаться продовольствием, его помощнику пришлось «осваивать», не легкую работу сторожа. Сторожевые собаки – хозяева двора и до нынешнего времени остаются разномастными и разнопородными. Теперь вряд ли собаководы используют лучших их представителей для освежения крови своих именитых питомцев. Но ещё сто лет назад охотник-промысловик, по словам Сабанеева, «при поисках универсальной собаки, пригодной для охоты на птицу и зверя, и, пользуясь таким превосходным материалом, как северная лайка и ее ближайший потомок – русская дворняжка, достигает цели…».

Последних современные остряки нередко представляют «дворянами» или «двортерьерами», повторяя давно известную шутку. Ещё И.Бунин говорил устами своего героя – деревенского лавочника Тихона: «Мои надворные советники лучше вас живут». Кстати, именно непритязательного жителя двора чаще всего попросту кличут Дружком – другом человека. Для кровных же собак такая ласковая кличка считается плебейской и не используется. Впрочем, это тема отдельного разговора.

[KENTAVR]

УГОДЬЯ

Это слово мы употребляем не так и часто, хотя хорошо знаем: слишком общее понятие оно выражает. Мы зовем друга охотиться в конкретный лес или на поля возле известной нам деревни, а не вообще в угодья. Но все то, что угодно нам, годится, угождает нашей охотничьей страсти наличием дичи, где и она находит пригодные для себя места кормежки и отдыха, мы и называем этим обобщающим словом.

В первую очередь – лес. Такое знакомое и родное слово известно всем славянам, имеет соответствие в германских языках, а происхождение его скрыто в глубине веков. С чем ассоциируется это слово, хорошо показывает однокоренное украинское, обозначающее плетень – лиса. Действительно, через настоящий дикий лес иной раз не продерешься, как и через хороший плетень.

Говоря о лесе, нельзя не остановиться на слове «бор», в котором чудится нечто дремучие, вековечное, населенное обильно диким зверьем. Это общеславянское слово, имеющее соответствие в древних английском и немецком языках, происходит от понятия, обозначающее острое, колющее – иголки хвойных деревьев. Бором не называют березовую рощу. Между прочим, оно родственно слову борода. Эта штука тоже бывает колючей.

Вообще-то, среди охотничьих угодий поле следовало бы поставить на первое место. Ведь поле – это сама охота, и охотничье время, и трофеи одного дня. А глагол «полевать» и раньше и теперь употребляется в смысле – охотиться. И вообще, слово это произошло от корня «пол», обозначающего нечто полое, пустое, открытое пространство – одним словом, простор, столь любезный для охотников, что псовых, что ружейных. Недаром популярный доныне охотничий альманах назван «Охотничьим просторами». В белорусском языке от этого корня произошло и название самого охотника – паляунiчы. А вот слово «полесовщик» - лесной сторож, промысловик – всё-таки связано с лесом.

Болото и луг – для кого то комариное царство, а для охотника это райские уголки. Луг – древнее общеславянское слово, но о происхождении его ничего не знают. Трудно поверить, что название мокрого комариного места произошло от корня, обозначающего понятие белый. По мнению ученых, так произошло из-за белых болотных растений или пепельно-серого, беловатого цвета высохшей грязи. А ведь пушица действительно превращает иное верховое болотце в весёлое белое пятно среди темного леса.

Озера и реки притягивают и рыболовов, и охотников. Происхождение названия стоячего пресноводного водоема неясно ученым, а вот от слов «реять», «роиться», «ринуться» стали называть течение, поток – реку, считают они. Казалось бы, и созвучный речке ручей имеет одинаковое с ней происхождение, но это не так. Небольшой, но шумный водный поток назвали от слов «рыкать», «рычать».

Горы тоже охотничьи угодья, в том числе и величественные, покрытые снегом, льдом, где держаться туры, серны, улары. Но слово «гора» - общеславянское, индоевропейского характера, первоначально обозначало возвышенность, покрытую лесом, и только потом его значение распространилось и на заоблачные вершины.

Для отличия самых разнообразных лесов, полей и лугов народ, и в первую очередь охотники, создали множество звучных терминов, точно передающих суть уголка земли. Не привыкать охотнику бродить в роще, попадать в заросли, продираться сквозь молодую поросль. Все эти слова, связанные с лесом, имеют один корень, обозначающий бурный рост древесной растительности. Дерби и чаща имеют другую основу. Слишком часто стоят древесные стволы в чаще.

Нет лучшего места для охотника с легавой, чем пожня (сеножать) – скошенный, сжатый лужок, на котором начинает подниматься свежая отава. Последнее произошло от старинного «тавити», имеющего значение поправляться, жиреть. Видно, приятно было видеть крестьянину, как вновь «жиреет» луг после сенокоса. Основные луга, заливные, всегда располагались в пойме реки. Пойма – это та земля, которая бывает, поймана, захвачена, залита водой по весне.

Множество слов имеет местное происхождение, связанное с языками народов, населяющих великие евроазиатские просторы, но они давно стали русскими и понятны в первую очередь охотнику, знакомому хотя бы по литературе с разнообразнейшими угодьями славянских стран.

[KENTAVR]

ЗВЕРИ

Дикие звери всегда жили неподалёку от человека. Наш пращур добывал их, мясо использовал в пищу, а шкурами укрывался от стужи. Естественно, одними из первых членораздельных слов человеческого языка стали названия зверей. Потому происхождение таких слов теряется в глубокой древности и в родственных языках они звучат приблизительно одинаково. Кстати, и само слово «зверь» общее не только у славян, но и имеет одинаковое индоевропейского происхождение. Корень его свойственен латинскому, греческому, древнепрусскому словам, обозначающим дикое животное.

Интересно, что название царя наших лесов – медведя относительно молодо. Получилось так потому, что суеверные предки, опасаясь сильного хищника, страшились вслух не произносить его имя и довольствовались эвфемизмом – более отвлеченным название, которое не так страшно слышать самому, да и зверь не догадается, что всуе был упомянут. Табу на произношение настоящего названия действовало так строго и долго, что у всех славян оно было позабыто. Взамен могучего хищника, опасного для человека и его домашнего скота, стали называть буквально «мед едящим, медоедом». Исконное индоевропейское название медведя сохранилось в самых древних языках: санскрите, греческом, латинском. Греческое «артус» и латинское «урсус» обозначает урчание, рычание.

Надо заметить, что до последнего времени в разных диалектах остались эвфемистические названия: хозяин, лесник, космач, Мишка, Потапыч, Топтыгин. В диалектах существует и ведмедь – тот же «едящий мед» зверь.

Не то с волком. Видно, его боялись меньше, а ненавидели больше и не уставали проклинать. Это короткое общеславянское слово имеет индоевропейское происхождение. Ученые предполагают, что волк и волочить – однокоренные слова. Уволочь, утащить скотину у крестьянина характерно для волка, которого позднее стали звать и серым разбойником, и серым помещиком. Одинокого волка и просто волка, а также нелюдимого человека кое-где называют бирюком. Это слово переняли почти напрямую из татарского языка.

Хорошо прижилось в русском языке и заимствованное в 17 веке из тюркских языков слово «кабан». В татарском языке оно означает дикую свинью. Стали привычными и похожие татарские слова «кабак» и «казан». Само же слово «свинья» общеславянского происхождения. Некоторые ученые считают, что общий индоевропейский корень этого названия имеет звукоподражательный характер. Действительно, как будто слышится в нем поросячий визг.

Могучего кабана-самца называют славянским словом «секач». Знаток охоты и охотничьих зверей А. Черкасов очень убедительно объяснил, почему родилось такое название.

«Недаром самцы называются секачами. Молодые секачи, у которых зубы ещё не притупились, секут с такой силою и ловкостью, что собак и людей кроят надвое, а, попав на охотничьих лошадей, но, промахнувшись, подсекают им хвосты так ловко, что скорее можно подумать, что хвост обсечен топором или ножом, чем отнести к действию кабаньего клыка…».

Олень, лось, лань – все эти названия родственных животных также родственны между собой и ведут свою историю из глубокой древности. Скорее всего, первоначально всех рогатых зверей семейства оленей звали одинаково, а впоследствии, по-разному. Возможно, эти слова того же корня, что и слово, означающее «рыжеватый», «желтый». В таком случае этих животных назвали по цвету шерсти.

По этому же признаку назвали наши предки и бобра. В индоевропейских языках слово, обозначающее «коричневый», «бурый» цвет, имеет такой же корень. Кстати, отсюда и происхождение немецкого названия медведя. У них медведь – бурый, у нас волк – серый. Ученые полагают, что названия городов Берн и Берлин образовались от немецкого названия медведя – «бэр».

А вот зубра, у которого рога не столь величественны и заметны, как у оленей, назвали все же «рогатым». Конечно, рогов зубра стоило опасаться больше, чем рогов оленя. Зуб – это зубец, шип, клык, рог не только в славянских языках. Отсюда с помощью суффикса «ръ» получилось название могучего животного.

«Прыгуном» назвали славяне длинноухого быстроного зверька, добавив к корню «заи», родственному слову «прыгать», уменьшительно-ласкательный суффикс. Кто-кто, а заяц может далеко прыгнуть, скокнуть. А вот по цвету шубки, которая сильно меняется в зависимости от поры года, называют его разные виды – беляк и русак. Странно, что прекрасный охотник и писатель А. Черкасов признавался в незнании появления сибирского названия зайца – ушкан: ведь понятно, что назван он так по хорошо приметным ушам.

Любопытно происхождение названия лесного хоря. Оно происходит от общеславянского слова «дъхнути» - пахнуть. Можно припомнить слова «дохнуть», «дух». Охотникам хорошо известно, как может пахнуть защищающийся зверёк, они и назвали его так.

Происхождение названия куницы или более древнего слова «куна» не совсем ясно ученым. Это название древнее и принадлежит всем славянским языкам, имеет соответствия и в балтийских. В древней летописи начертано: «Прислали к Владимиру пословъ своихъ, обецуючи платити, яко схочеть, хотя и воскомъ, бобрами, Чорными куницами, белицами албо и сребромъ». Все знают, что кунья шкурка, куна, когда-то на Руси служила денежным эталоном. А ныне куна – денежная единица славянского государства Хорватии. Там выпускают и монету с изображением куницы.

Белица же – не что иное, как всем известная белка – зверек далеко не белого цвета. Но по цвету шкурки очень редкой белой разновидности веверицу стали называть белкой – так считают ученые, хотя резонно сомнение, которое высказывал ещё Черкасов.

«Не понимаю, почему этого зверька назвали белкой; у неё белы только одно брюшко и грудь, тогда как спинка, голова, ноги – словом, все остальное серенькое, темно-пепельного цвета. Скорее же зайца-беляка, горностая или ласку можно было назвать белкой, потому что они зимой бывают все белые, как снег. Но об этом рассуждать нечего – не я дал, не я изменю эту кличку, «один в поле не воин», говорит пословица. Однако все же странно!».

В белорусском же языке веверица осталась вавёркой.

[KENTAVR]

ПТИЦЫ

В отличие от названий, допустим, огнестрельного оружия в настоящее время не рождаются новые слова, обозначающие названия животных. И это понятно: ведь новые их виды не возникают и, скорее всего не возникнут никогда. Сказанное не относится к породам и помесям домашних или диких животных. Например, селекционеры создали гибрид белуги и стерляди назвали его быстро прижившимся «бестером».

Звери и птицы, возникшие задолго до того, как человек научился говорить, со временем получили от него названия, без особых изменений просуществовавшие в течение веков на разных языках.

Общепринято, что глухаря назвали так потому, что он обладает интересным отличием: ничего не слышит во время некоторых колен своей весенней песни на току. Слово хорошо характеризует и другую особенность лесной птицы – ее стремление обитать в глухих, далеких, с точки зрения человека, уголках леса. Местообитание его – мшистые сосновые боры – позволили дать и другое подходящее название этой птице – мошник. Самку глухаря охотники в обиходе называют копалухой, а её птенцов копалятами, потому что они любят «купаться» в вырытых в песке копанках. Видно, петухи не часто попадались на глаза за этим занятием, ибо к ним это термин не применяется. Понятно, что отдыхающую с выводком самку увидишь чаще.

Происхождение общеславянского слова «тетерев» имеет совсем другую основу – звукоподражательную. Повторяющиеся слоги напоминают бормотание косачей на току. Похожим образом назвали тетерева и литовцы. Самец стал известен как косач из-за длинных перышек-косиц в его «взрослом» наряде.

С рябчиком всё понятно: кажется, что правильнее нельзя сказать, когда увидишь эту скромно, но красиво оперенную, пропорционально сложенную рябенькую птицу.

Об очень похожей на миниатюрную курочку куропатке говорили кура-птица, и со временем это сложное слово превратилось в более удобопроизносимое.

Происхождение слова «утка» довольно туманно, потому что известно оно очень давно, с 12 века. Гораздо понятнее, почему украинцы и белорусы любят охотиться и разводить дома птицу качку. Достаточно раз увидеть её качающуюся походку, чтобы оценить меткость слова. А самую распространённую, да, пожалуй, и самую любимую охотниками, утку назвали кряквой. Действительно, всем слышится «кря-кря» в ее голосе. По мнению ученых, гоголь – тоже название звукоподражательное. Вообще, названия водных птиц, начинающиеся с буквы «г» связаны, если не с конкретными похожими звуками, то с гулом, гамом, гомоном, которые могут устроить гуси, гагары, гаги.

Слово «кулик» известно во всех восточных и западных славянских языках. Скорее всего, оно тоже звукоподражательное. Вспомнив весенние крики, клики представителей этого многочисленного семейства длинноклювых птиц, можно согласиться с таким предположением. Как и не вспомнить строки знаменитого детского поэта В. Берестова:

Горит костёр и дремлет плоскодонка.

И слышится всю ночь из-за реки,

Как жалобно, взволнованно и тонко

Своё болото хвалят кулики.

В охотничьей литературе можно найти и более конкретные описания криков куликов. И. Толоконников писал: «Кулик… ку-лик… кулик…» - мелодично и грустно засвистели прилетевшие кроншнепы».

За характерные, хорошо знакомые крики не очень похожего на остальных куликов их близкого «родственника» назвали чибисом или пигалицей. Одному слышится в его голосе чиби, чиви, чьи вы; другому – пиг, пигол…

Ещё одному широко распространённому куличку за его умение блеять, бекать ягненком в поднебесье дали имя бекас. Правда, в русский язык оно пришло из французского. В народе называют его и просто барашком или баранчиком.

Менее известный фифи, говорят, сам произносит свое простенькое имя.

Есть виды куликов, названы в соответствии с их внешними признаками. Веретенник, вытянув в полете, клюв и ноги, напоминает по форме веретено. Правда, другие утверждают, что он любит повторять «веретень-веретень…».

Краснозобик и черныш названы по цвету оперения.

Из немецкого языка пришли слова «дупельшнеп» или «дупель», «вальдшнеп», «кроншнеп», «гаршнеп». Всех этих не очень броских, ведущих довольно скрытый образ жизни куликов называть у народа не было большой необходимости до тех пор, пока из Европы не переняли вместе со способами охоты на эту дичь и ее названия: двойной, лесной, королевский, волосяной кулики. Двойной – потому что похож на бекаса, но в два раза больше его; лесной – живет единственный из куликов в лесу; королевский – самый крупный; волосяной – имеет на спине длинные перышки, напоминающие волосы.

Название «голубь» тоже имеет отношение к цвету – голубому, но как родились оба этих слова, ученые объясняют слишком туманно. Гораздо понятнее, почему вяхиря назвали именно так. Корень в словах «вихрь», «вихлять», «вяхирь» один и тот же. Действительно, вихрем срывается сильный лесной голубь с дерева, пугая прохожего человека.

Якобы из- за большого зоба получила своё название горлица. Возможно, хотя ничего большого или особенного на горле этой миловидной птички как будто не заметно.

У названий птиц можно, да и то с трудом, проследить пути их происхождения, но жизнь их протекает без изменений, по крайней мере, на ничтожном периоде исторического времени. Не то, что у слов, обозначающих изделия рук человека. Здесь изменения происходят очень быстро, как молниеносно появляются и навечно исчезают сами предметы или хотя бы многие из них.